«Наконец-то запахло работой», - с этих слов началось интервью с директором Удмуртской государственной филармонии Алексеем Фоминым. С конца марта из-за пандемии коронавируса артисты не виделись со своим зрителем. В июле им разрешили начать репетиции и выступления под открытым небом. Так родился проект «Музыка летом» в Березовой роще и сквере оружейника Драгунова.
Есть ли плюсы в карантине, когда зрители смогут вернуться в залы, а также о музыкальной культуре Удмуртии Алексей Фомин рассказал информационному агентству «Сусанин».
- Наконец-то запахло работой, потому что с конца марта я пережил несколько состояний души, начиная от панического состояния финансового краха. Отменился фестиваль Чайковского, полетело все – финансовая логистика, договоренности, нужно было срочно решать столько глобальных вопросов. Но самый главный финансовый вопрос – это возврат денег тем, кто уже купил билеты на фестиваль Чайковского. Здесь хочется выразить огромную благодарность нашим зрителям, потому что они услышали, что мы никуда не исчезли, эти концерты просто перенесены на другие даты.
- Многие сохранили билеты?
- Процентов 60 не сдали. Это здорово, это знак доверия. Я восхищаюсь нашим зрителем, с мая жил мыслью, что мне хочется сказать спасибо нашему слушателю, который с пониманием отнесся к этой ситуации тогда и терпит нас до сих пор.
Мы правильно все рассчитали. Отпуск у артистов, а их свыше 400, был запланирован на август. Но мы договорились с ними и перенесли его на июнь. В июне мы отдохнули, в июле приступили к работе и начали давать концерты. Ничто так не заставляет войти в репертуар и рабочее состояние, как концерты и обязательства перед нашим зрителем. Так родился и онлайн-фестиваль «Благодарим», так получил новый формат и проект «Музыка летом» в парках Ижевска. Спасибо огромное «Паркам Ижевска», и дай бог, чтобы наше сотрудничество продолжилось на многие годы вперед. Чтобы наше высокое искусство, культура были доступны любому жителю, который просто гуляет в парках, часто не доходя до филармонии.
- Люди зачастую боятся ходить на концерты и спектакли, опасаясь попасть впросак, не имея каких-то профильных знаний.
- У меня высшее музыкальное образование, но меня в последнее время раздражает фраза «мы - элитарное искусство». Мы никакая не элитарная музыка, мы просто не всегда умеем донести наше «элитарное» искусство до обычного гражданина, который боится филармонии, академической музыки и говорит: «симфонический оркестр? У меня нет образования на это». А не нужно образование. У этого человека нет музыкального образования, но он слушает радио в машине, даже не задумываясь, что вся популярная музыка, например, построена на секвенции. Он не знает, что почти вся популярная музыка построена всего на трех аккордах - тонике, субдоминанте, доминанте. Это мы профессионалы знаем, а человек просто слушает.
Чем берут шоу-бизнес и попса? Тем, что одну и ту же песню повторяют 20 раз, а на 21-й раз человек, не имеющий образования, говорит о том, что ему это нравится.
Но в то же время Сергей Васильевич Рахманинов и его симфонии или Петр Ильич Чайковский – они популярные композиторы, их нужно так же больше слушать, и тогда придет понимание этой музыки. И поэтому нам нужно чаще встречаться с разным слушателем, на это и направлен проект.
И конечно, проект «Музыка летом» не может существовать без поддержки главы Удмуртской Республики Александра Владимировича Бречалова, министра культуры Владимира Михайловича Соловьева. Безусловно, слова благодарности, которые мы слышим на концертах, они и в адрес наших руководителей.
- Вы вынесли какие-то положительные моменты из ограничительных мер?
- Мы поняли, что такого огромного количества видеоконтента для социальных сетей раньше просто не делали. Коллективы впервые начали вести прямые эфиры. После выхода из пандемии я сказал, что все хорошее, что было найдено в период пандемии, нужно оставить. Тот контент не только радовал интернет-пользователя. Он останется в архиве. А архив – это наша история, завтрашний день с четким описанием, чем мы жили вчера. Однозначно оставим форму общения с нашим зрителем в социальных сетях в сезоне. Мы должны привлечь и молодежь в зал. Хотя, если посмотреть статистику, в 2011 году у нас целевая аудитория была 60+, на сегодняшний день мы помолодели, у нас публика 43+.
Хорошо, что до того момента, пока мы еще не ушли на самоизоляцию, мы в концертном зале отстроили камеры, которые стояли без работы долгое время. Теперь у нас есть прекрасная возможность давать онлайн-концерты, что мы и продолжаем делать. И однозначно мы это тоже оставим в сезоне, потому что очень много аншлаговых концертов. Зрительный зал всего лишь на 500 человек, а желающих попасть на концерты бывает и больше.
Вместе с тем, пандемия показала, что абонементная система, которая много лет существует во всех филармониях, не во всех случаях хороша. Никто не знает, что будет завтра – будет вторая волна или нет. Мы с опаской заключаем договоры с артистами. Хотели в октябре пригласить хор Пятницкого. И Игоря Михайловича Бутмана со своим биг-бэндом. Но теперь мы не включаем их в абонемент, это будут единичные концерты, дай бог будут. Вместе с тем, мы не теряем надежды вернуться к абонементной системе и, вероятнее всего, будем активно продавать их на следующий концертный сезон.
С формой заполняемости зала пока тоже непонятно. Если придется рассаживать зрителей в шахматном порядке, это будут однозначно убыточные концерты, и они просто не состоятся.
Пандемия в принципе заставила задуматься о ценностях. Нужно обращать внимание на более значимые, интересные моменты жизни, исключая все, что связано с сиюминутным удовольствием.
Из минусов – это, конечно, огромные убытки, глобальные изменения планов, выход из комфортной среды. Но, вероятнее всего, это было необходимо.
- Когда зрители вернутся в залы?
- Анализируя ситуацию в стране и мире, очень верю, что все-таки Удмуртия разрешит нам с середины августа давать концерты. Я, может быть, немного опередил ситуацию, но мы уже открыли продажи, не дожидаясь распоряжения главы. И с 13 августа решили провести те концерты, которые остались от прошлого года. Верю, что в начале августа мы получим документ, разрешающий проводить концерты в закрытых помещениях. Естественно, там будет масса нюансов. Скорее всего, концерты будут в одно отделение, без посещения буфета в антракте. Но дай бог, чтобы разрешили давать концерты. Потому что это нужно не только нашему зрителю, это нужно прежде всего артистам. Без зрителя наша деятельность в принципе не нужна. Артистам необходимы эмоции. Онлайн-концерты – это хорошо, но они не дают той эмоции, того драйва, что получают от зрителя артисты. Мы в ожидании.
- Зрителям не страшно будет возвращаться?
- Страх никуда не ушел, страх за свое здоровье, здоровье близких. Думаю, что долгое время будем еще бороться с этим страхом. Есть и опасения, что перенесут или отменят концерт. Согласитесь, что покупать товар на завтрашний день без уверенности в его получении, не очень разумно. С этим предубеждением нам тоже придется бороться в течение сезона.
- Ижевск долгое время считался центром электронной музыки. На ваш взгляд, сейчас у города есть перспективы стать еще одной музыкальной столицей?
- Когда был расцвет электронной музыки, я был настолько мал, что кроме футбола и хулиганских выходок мальчишек ничем не интересовался. Совсем недавно, ко Дню города, я целенаправленно узнавал информацию об этой культуре. Оказывается, группа «Электронный мальчик», которая была популярна в 80-90 годы, шла по пути шоу-бизнеса, гастролировала по России. И это круто. Я увидел, что с Андреем Быковым мы, оказывается, друзья в Фейсбуке и знакомы лично. Те люди, легенды вчерашнего дня, живут рядом и никуда не исчезли. Почему в одночасье это все ушло в никуда, для меня осталось загадкой.
Помимо электронной у нас есть достаточно качественная рок-музыка. Те же самые «Анри», которые перешли сейчас в «Фавориты Луны» Сергея Ищенко. Музыка достаточно интересная. Да, может где-то пересекается с БГ, но в то же время это свой удмуртский БГ. Почему они популярны лишь в определенных кругах, для меня это тоже загадка.
И вообще в Удмуртии очень много странностей даже в концертной деятельности. Когда уверен, что концерт точно будет аншлаговым, а он оказывается неинтересным. А интересным стал другой проект, на который мы и не ставили. И это происходит периодически. Удмуртия для меня выступает загадочной республикой. Интересное вчерашнее может стать мгновенно неинтересным завтра.
А что будет завтра? Так как мы занимаемся академической культурой, хотелось бы верить, что завтра Петр Ильич Чайковский станет не просто брендом Удмуртии. Мы должны гордиться музыкой, которую исполняем, а не брендом ПИЧ. И хочется верить, что популярным станет симфонический оркестр. Это уровень не только образованности региона, это уровень инвестиционных возможностей. Прекрасный симфонический оркестр – это уровень здорового общества, региона, куда можно инвестировать деньги.
- Удмуртская национальная культура консервативна, но тоже нуждается в развитии. Как ее развивать, но при этом избежать активного сопротивления?
- Можно много говорить про «Бурановских бабушек», которые стали популярны благодаря Евровидению. Я тоже гордился, что они из Удмуртии, но по большому счету, если посмотреть продукт, с которым они стали известны – это немножко удешевляет национальную сторону удмуртов. Если углубиться в детали текста их песни, то он ни о чем. Там нет ничего удмуртского. Просто какой-то текст под рифму, музыка написана Виктором Яковлевичем Дробышем, но это чистый шоу-бизнес, который развивается по своим законам.
Удмуртская традиционная музыка, удмуртский фольклор достаточно глубок. Он изучается, есть в архивах. Да, эта культура консервативна. Как сделать ее современной? Вероятнее всего, нужно подходить именно с академической стороны, не удешевляя ее попытками стать популярной. А в какой-то степени даже навязывать тот истинный фольклор, который есть у удмуртов.
Не хватает организаций, которые профессионально начнут продвигать фольклор. И это не должна быть филармония, потому что филармония – это академическое искусство. Вместе с тем нужны организации, которые не пойдут по пути удовлетворения потребностей общества. Потому что удмуртский фольклор смысловой и мудрый. Я знаю это на примере своего отца, который знал, благодаря своей бабушке, много песен и традиций. Вспомнилась одна ритуальная песня, которую он всегда пел у гроба ушедших близких. Там было 9 куплетов и смысл текста был в том, что человек приходит в этот мир ни с чем, и уходит тоже. И этот миг жизни описывается со второго куплета по восьмой. Удмурты – это мудрый народ. Нужно глубокое изучение и продвижение именно традиционной культуры. По моим ощущениям, вот этого не хватает.
Да, вроде бы есть «Эктоника», но это шоу-бизнес. От этого никуда не уйти, и замечательно, что это есть. Я горжусь тем, что дружен с «Эктоникой». Но это немного из другой области. Я говорю о профессиональном изучении фольклора и его продвижении. И ни в коем случае не останавливаться на «Лымы Töдьы» и только таких формах, которые не показывают настоящего внутреннего состояния удмуртского народа.
- Закончились ли дрязги вокруг творческого наследия Анатолия Мамонтова?
- А они были?! Было больше недопонимание! Думаю, что недопонимание ушло в историю. В советское время именно благодаря Анатолию Васильевичу Мамонтову фольклор пришел на академическую сцену. Благодаря ему «Италмас» долгое время жил репертуаром, созданным им в 70-80-е годы и ставшим теперь золотым фондом. Мамонтов – это глыба удмуртского народа. У него огромное количество аранжировок, трудов и была какая-то музыкальная чуйка, он мог придать художественный профессиональный образ тем песням, которые слышал в детстве или изучал.
Рядом с Анатолием Васильевичем трудились тоже гениальные люди, но порой мы просто забываем их имена. Это музыкальный руководитель оркестровой части ансамбля Николай Широких – заслуженный артист России, баянист, который делал большую часть аранжировок для коллектива. Не надо забывать, что в «Италмасе» в 50-е годы трудился Герман Корепанов, и благодаря его творчеству и балетмейстеру Анатолию Бондареву был создан в 1954 году «Танец с колокольчиками». Те или иные произведения для ансамбля создавались благодаря сотрудничеству костюмеров, музыкантов, хореографа, художественного руководителя. Я не хочу принизить значение Анатолия Васильевича, но в то же время не нужно забывать про тех не менее гениальных личностей, которые творили рядом с Великим Человеком. Тот же Александр Исупов, который оставил в наследство очень много танцев.
Никто не говорит о том, что это собственность филармонии. Здесь речь идет о культуре Удмуртской Республики. Спасибо за понимание наследникам, которые в нужное время поняли, что сохранение этого багажа – самое главное. Спасибо брату Анатолия Васильевича, сестре, которые в 2019 году пришли на первый концерт сезона ансамбля «Италмас», посвященный памяти Анатолия Васильевича. И тогда его брат вышел на сцену и сказал добрые слова ансамблю. К сожалению, «Италмас» не смог быть на похоронах, потому что в это время коллектив находился в Новороссийске. Артисты с огромным уважением отзываются об Анатолии Васильевиче. В зале, где идут репетиции «Италмаса», висит его портрет, скоро рядом появится и портрет Леоноры Викторовны, потому что это было единое целое, это были великие люди.
- Телеграм-каналы вам прочили кресло министра культуры…
- Вы тоже читаете телеграм-каналы? Я был удивлен этому слуху, это пустые разговоры. У меня никогда не было стремления занять какую-либо должность. Должность – это прежде всего обязательства. Даже должность директора филармонии. Когда я стал директором, элементарно не знал, с чего начать. Я был творческим человеком, грезил о дирижерской карьере, не занимался бумажными и юридическими вопросами, документами, сметами, не говоря уже о пиар-моментах. Но жизнь повернулась таким образом, что, оказывается, это тоже искусство. У меня нет задачи стать министром, у меня есть задача пригодиться республике и создать артистам условия для творчества.
У нас прекрасный министр, он очень много делает для того, чтобы и профессиональная музыка, и самодеятельное искусство были на уровне. Для меня загадка, как он успевает делать эту работу, бесконечно выезжая в районы республики, как получает те вливания, которые из федерации идут в культуру Удмуртской Республики.
Может, он когда-нибудь в интервью ответит на вопрос, который возникает у многих директоров учреждений культуры: сколько у него часов в сутках?
Свежие комментарии